8 марта на сцене Театра Эстрады им. Аркадия Райкина состоялась премьера спектакля «Клоп», поставленного Ильей Мощицким по одноименной пьесе Владимира Маяковского.
Маяковский был титаном своего времени: язвительным, острым на язык, эпатажным великаном в желтой кофте, декламировавшим странные кричащие и в то же время чувственные и остроумные стихи. Илья Мощицкий — режиссер, экспериментирующий с синтетическими театральными жанрами фрик-оперы, хореодрамы и циркового мюзикла. Своеобразный «творческий союз» двух столь неординарных и талантливых людей не мог обернуться чем-то заурядным, так давайте же посмотрим на результат этого союза.
Действие спектакля происходит сразу в двух контрастных реальностях. Первый мир — мир хаоса, где все старые законы свергнуты, а новые еще не успели появиться. Второй мир – это мир тотального равенства, эдакий инкубатор, стерильный мир, где правила и законы отшлифованы настолько, что у человека больше нет ни нужды, ни потребности быть личностью, быть индивидуальностью.
Первый акт вовлекает зрителя в порочную, но обольстительную стихию, в мир, где свергли всех Богов, где все дозволено. На дворе — расцвет НЭПа со всеми его прелестями: синдикатами, ресторанами и частными торговцами. Предметы роскоши, демонстрирующие статус и принадлежность к определенному обществу, вдруг стали доступны каждому, у кого есть деньги. Буржуев, благородных и прочих классовых врагов, разумеется, полагалось со временем истребить вместе с их бесполезной дорогой мишурой, ну а пока такового еще не случилось, и рабочему гордому человеку хотелось испробовать эту мишуру на вкус.
Главный герой — Пьер Скрипкин (бывший рабочий Присыпкин), ныне жених богачки Эльзевиры Давидовны Ренесанс. Ему страстно хочется яркой, дорогой и неординарной «красной» свадьбы, и устроить ее ему помогает Олег Баян. Впрочем, все происходящее на сцене мало похоже на 20-ые годы, об этом напоминает разве что внушительных размеров бюст Ленина с горящими зелеными глазами, да и он используется вовсе не как культовый атрибут, а как диджейский пульт. Атмосфера, панковские костюмы и грим, сцена в граффити ассоциируются скорее с постапокалиптическими фильмами вроде «Судного дня» и «Другого мира», а музыкальные решения и игра света отсылают нас то во французское кабаре, то в гламурную клубную атмосферу нулевых. Удивительный коктейль, не правда ли? Только по-секрету: будут еще и сцены жестокости и насилия, напоминающие Тарантино с его «Убить Билла». Да что там, даже дьявол будет — куда уж тут без дьявола!
Для чего Илья Мощицкий подкинул зрителю такую сборную солянку из всех эпатажных крайностей? Наверняка это может знать только сам режиссер, но можно предположить, что для того, чтобы показать человека, его натуру, индивидуальность, эпатажность, ведь в крайностях не появляется ничего нового, просто старое становится более очевидным. «Красная» свадьба сначала оборачивается боксерским рингом, потом пьяной вакханалией, а потом и вовсе пепелищем, которое спасатели заснимут на селфи-палку, находя трупы с вилкой в голове и со штопором в бедренной кости. Цинично? Цинично. Грязно? Грязно. Но и злободневно ведь тоже? Это не просто в 20-ые годы развелось так много таких мелких пошленьких и гаденьких людишек — нет, мы всегда такими были, мы такие и есть до сих пор. Такое вот неприятное и неказистое человеческое нутро.
Однако человечество может быть другим. Непошлым, невульгарным, нетщеславным, немелочным…и неживым. 3589 год. Мир подчинен разуму и правилам, все личные качества нивелированы. Тут жестокость Тарантино и драйв постапокалипсиса уступает место лучшим традициям антиутопий Оруэлла и Замятина. Цвет — белый, голос — единый, личность, если еще можно называть это личностью, — общая для всех. Мир уже давно построен и отлажен, гайки и винтики надежно закручены, и человеку остается только служить оболочкой для чистого и совершенного разума. Напоминанием о давних временах хаоса служат только две замороженные особи — клоп и Скрипкин. По меркам далеко шагнувшего будущего они почти ничем не отличаются — клоп разжирел на теле человека, а обывателиус вульгариз (наш Скипкин) разжирел на теле человечества. Несмотря на то, что Скрипкин — существо низшего порядка, паразит, он способен вызывать у новых совершенных людей страшнейшие болезни, например, любовные расстройства и прочие ужасные эпидемии. Поэтому держат его вместе с клопом как экспонат в клетке для наблюдений, изучений и научных экспериментов.
О чем же «Клоп» Мощицкого? О том, что крайности страшны. Обаятельны, притягательны, но страшны. Идеал, регламент, культ разума и рационализма, культ одинаковости убивает человеческое. Мир, где любовь, сострадание, дружба — опасные болезни, надежен, но ничтожен. Режиссер очень ярко и необычно это показал с помощью мультимедийного приема. Один из сверхлюдей снимает Скрипкина на камеру и изображение выводится на большой экран. Взгляните на него. В его глазах отчаяние, не страх, не ничтожность — отчаяние. И в нем, в этом «клопе», в этом отчаянии чего-то важного, чего-то человеческого больше, чем во всех этих совершенных, но безликих людях вместе взятых.
Страшна и другая крайность. Та, в которой каждый человек мнит себя неповторимым и всевластным Богом, где он решает, что ему все можно просто потому, что он такой, и он больше не понесет ответственности ни за себя, ни за других. Гармония и хаос — человечество не может существовать ни в той, ни в другой парадигме, а значит, наш удел — постоянно искать баланс.
Текст: Юлия Наумкина
Фото: Елена Чернакова