К концу сезона 2017–2018 Егор Перегудов поставил в «Сатириконе» «Дон Жуана». Спектакль уже собрал овации не только московских зрителей, но и зрителей других городов. 3-го, 4-го и 5-го июня его увидел Воронеж в рамках Платоновского фестиваля. А 17-го июня я попала на него в Москве.
Очередной показ — видимо, очередной аншлаг. Перегудов не поменял и текст Мольера, рассказывающий нам о таком вечном человеческом типе, как Дон Жуан – покоритель женских сердец, роковой любовник, и действие перенес во время, которое сложно обозначить конкретно.
За то, что не сильно искажали текст, – отдельный респект режиссеру. Ведь к гениальным творениям литературы хочется прикасаться. Хочется их впитывать, как губка. И здесь есть что впитывать. Сюжет от и до перед нами – весь тут, на сцене. Эта стародавняя история, вечный сюжет, вертится вокруг уходящей вверх лестницы, олицетворяющей неудержимое стремление вперед, к новым впечатлениям и страстям, наверное, всех людей, а не только нашего героя-любовника. Белые голуби – символ божьего ока здесь, в этом мире.
Итак, не столь давно покоривший донну Эльвиру и убивший на дуэли ее мужа, Командора, Дон Жуан покидает ее, чтобы устремиться за новой красоткой, вскружившей ему голову (ненадолго, как мы знаем). Всё бы ничего, но эта красотка живет именно в том городе, где убит Командор. Напрягает эта ситуация только Сганареля, слугу Дон Жуана. Он-то знает, что с законами человеческими и особенно божескими лучше не шутить. Но Дон Жуан верит только в то, что «дважды два – четыре, а дважды четыре – восемь», до божьих и человеческих законов ему равно нет дела. Всё остальное – «мимо». Он считает, что и божий гнев пройдет «мимо». Живет он с этим лейтмотивом, проверяя этот мир на прочность и позволяя себе всё, что захочется…
Обманутая, несчастная Эльвира летит вслед за мужем (на крыльях любви, хотелось сказать, но получается, что на крыльях ревности и горя) и проклинает Дон Жуана, суля ему кару небесную. Это, конечно, мало того смущает, он начинает крутить амуры то с одной, то с другой, послав Эльвиру в монастырь. А возмездие подкрадывается. Дальше следует картина с Дон Жуаном возле гробницы Командора, насмешливое приглашение покойника (или статуи) отужинать, как последнее предупреждение – появление Эльвиры, которая перед удалением в монастырь движима желанием спасти душу любимого, и, наконец, протянутая десница Командора и исчезновение в адском пламени того, кто отринул все законы. Нравоучительный финал. Только вот Сганарель остался без жалованья. Тут хочется добавить три смайлика, комедия всё-таки. Но порок наказан.
Однако в версии «Сатирикона» финал этот более человечный что ли, чем у Мольера и многих других авторов, весьма жестоких к своим героям, как того и требовала слишком суровая нравственность прошлых веков. Перегудов как бы хочет до нас донести мысль о том, что человеку, грешнику, небесами всё равно может быть даровано прощение. Эта мысль воплощена в образе девушки-Ангела, появляющейся в финале. И белые голуби, скорее всего, про то же.
В одном из интервью Егор Перегудов сказал, что ради пары «Тимофей Трибунцев (Дон Жуан) – Константин Райкин (Сганарель)» и сочинялся спектакль, а была бы другая пара – и спектакль был бы другой. Это истинная правда. Смотря на этого Дон Жуана, сложно представить героя другим. А Сганарель? Тут ответ будет аналогичным. Пара лично для меня весьма неожиданная: многие видят в Дон Жуане рокового красавца, а тут – Трибунцев с киношным амплуа недотепы. Что-то не вязалось вначале. А потом этот стереотип исчез за мастерской работой актера.
Про Райкина не говорю – огонь. Именно он сказал, что гениальные пьесы – это вершины, усеянные трупами пытающихся в них сыграть. Тут не трупы. Тут те, кто живее всех живых.
Спектакль учит видеть пороки и заставляет задуматься о борьбе с ними. Захваченные эмоциями от феерии на сцене, мы проглатываем пилюлю морали не для того, чтобы просто бояться наказания за совершенное зло, а для того, чтобы учиться бороться с собой и понимать, как от наших прихотей страдают другие.
Текст: Елизавета Митрофанова
Фото предоставлены театром «Сатирикон»