15 февраля в Большом Театре Кукол состоялся спектакль «Бродский. Ниоткуда» режиссёра Руслана Кудашова. Постановка — премьера этого сезона, стала завершающей частью триптиха, посвященного культовым поэтам XX века.
Малая сцена БТК с небольшим каналом и мостиками через него, несомненно, удивит зрителя, первый раз пришедшего сюда. Согласно задумке автора, этот канал ассоциируется с местами, непосредственно связанными с жизнью поэта: Ленинград, где он начинал свою карьеру, Нью-Йорк, где он провел остаток жизни после эмиграции и Венеция, ставшая его усыпальницей.
Представление началось с «Большой элегии Джону Донну», исполненной всей труппой актеров. Мощные тембры Дениса Казачука и Анатолия Гущина, дополненные прекрасными голосами Вассы Боковой и Василисы Ручимской и черная сцена, освещенная лишь свечами, создавали угнетающую обстановку, которая давала зрителю понять, в каком ключе будет происходить дальнейшее действие.
Тему одиночества и отчуждения, звучавшую в этом прологе, подхватило и основное действие, открывшееся «Речью о пролитом молоке». Перед нами сразу предстает зрелый Бродский, оградившийся от всего мира и не желавший покидать своей комнаты. Атмосфера разобщенности сводила его с ума и от отчаяния он «лез на стену», после порывов безумства, поэт вспоминает юношу – самодовольного и опьяненного славой молодого человека в неброском вельветовом костюме. Внимательный зритель уже догадывается, что основной темой постановки будет тема двойственности. Далее тот же юноша, подобно зрелому писателю, начинает размышлять об одиночестве, приходит к мысли о том, что общество растворяет человека. Он возводит отчужденность в цель жизни. В конце своих размышлений он растворяется в темноте и оставляет зрителя наедине с писателем.
Мы возвращаемся в комнату Бродского, в которую залетел мотылек. Он заклинает его не выходить, отречься от мира, и поначалу поэт соглашается, он считает, что отрекшись от общества, обретет подлинное существование, найдет сам себя и сможет реализовать заложенные природой способности.
Однако, вопреки своему состоянию, Бродский открывает в себе новые чувства, когда встречает свою первую любовь – Марину Басманову. Он боготворит свою музу, старается всячески угодить, и она отвечает ему взаимностью, но эта идиллия продолжается недолго… «будущая невеста» неоднократно «ставит рога» с другом Дмитрием Бобышевым, что очень забавно было обыграно режиссером спектакля. Зал не сдерживал смех при виде двух мужчин, передающих рога друг другу. Тем не менее, данная сцена оканчивается трагически: Бродский вновь впадает в депрессию и под напором правительства вынужден эмигрировать за границу один. На этом и заканчивается первое действие.
Во время антракта многие зрители делились своими впечатлениями. Одни ждали, что во втором действии режиссер не отойдет от намеченного пути и продолжит рассказывать историю жизни Иосифа Бродского, опираясь на прежнюю концепцию, другие считали, что жизнь после эмиграции должна быть рассказана вкратце, а основной упор должен быть сделан на семейной жизни писателя.
Второе действие оказалось довольно сумбурным. Всё также раскрывалась судьба Бродского, однако это выглядело так, словно сюда вставили всё, что можно: детство поэта, рождение первенца и небольшая часть жизни в США. Основным мотивом стала тоска по родине, по месту, где прошла юность, где он знает каждую выбоину в асфальте, и каждый кирпич в кладке соседских домов. Оканчивается представление чтением «Еврейского кладбища…», подводящего итог изгнаннической жизни поэта.
«Бродский. Ниоткуда» в постановке БТК интересен своей задумкой. Биографический спектакль превратился в философское размышление о роли и судьбе поэта в обществе на основании фактов его жизни и поэзии. Тема двойственности раскрыта через образы из воспоминаний Иосифа Бродского: измученный жизнью поэт противопоставлен молодому и дерзкому юнцу, желающему покорить мир.
Текст: Александр Коткин
Фото предоставлены Большим театром кукол