7 октября Воронежский академический театр драмы имени А. Кольцова открыл сезон премьерой спектакля «Гамлет» по пьесе Уильяма Шекспира. Режиссер Владимир Петров постарался отмахнуться от традиционных версий и предложил свою.
Владимир Петров любит классику: Чехов, Платонов, Уайлдер и вот Шекспир. «Гамлет» – одна из самых популярных, сложных и длинных пьес автора – в постановке Петрова далека от традиционных канонов. Это современное прочтение: замысловатое, эклектичное, с обильным использованием технических визуальных и аудиальных средств, иными сюжетными решениями, а главное, неожиданным выбором актера на роль самого популярного героя мировой драматургии.
Режиссер держал интригу вплоть до сдачи. Выбор Петрова поначалу удивил: Евгений Чистяков – вчерашний выпускник Воронежской академии искусств, в театре служит второй сезон. Ролей у него было мало. И – Гамлет! Но при ближайшем знакомстве с постановкой становится понятно, почему режиссер увидел датского принца в актере с немного угловатой фигурой, взглядом исподлобья, ребячливыми жестами. Евгений Чистяков молод, не обременен грузом прошлых ролей. В нем есть свойственная возрасту дерзость, смелость и при этом нерасплёсканность, цельность натуры. Именно таким видит своего Гамлета режиссер Петров – представителем нового поколения в жизни и на сцене.
Вместо привычных декораций – раздвижной мультимедийный экран во всю сцену. Экран – активный участник спектакля и, почти как у Шекспира, «весь мир». Мир то ограничивается реальной трансляцией зрительного зала (где мы видим сначала себя, а после – мерцающий Призрак отца Гамлета, шикарное королевское ложе, библиотеку, коридоры, подвалы), то расширяется бесконечной водной гладью или полем. Современными технологиями в театре сегодня никого не удивишь, иногда разве что озадачишь. К примеру, линия с включением в повествование телевизионных программ отсылает нас к фильму Бэза Лурмана «Ромео плюс Джульетта», где веронскую историю рассказывают в современных выпусках новостей. Возможно, это художественный парафраз, но, на мой взгляд, излишняя эклектичность лишь усложняет и так непростую драматургическую структуру спектакля.
Гамлет Чистякова носит джинсы, косуху и рваную майку. Он, как типичный представитель своего времени, – отъявленный максималист: если Офелия (Милена Хорошко) отвергает его любовь, значит, все женщины – дрянь. Если он решает драться, то до первой крови. У Петрова Гамлет кто угодно: бунтарь-подросток, шут, сумасшедший, драчун, человек с тонкой душевной организацией, но никак не Герой. И в этом его трагедия. Это не вина актера Чистякова, он очень старается, хотя моментами непростой шекспировский текст всё же вызывает у него сопротивление. Гамлет – «негерой» в трактовке режиссера Петрова. Он толком не умеет ничего: не умеет любить, мстить, доказывать правду, вести за собой людей. Даже на дуэли, где, казалось бы, нет ему равных, он проигрывает. Замечу: сцена боя на рапирах выглядит очень зрелищно (постановщик Александр Щукин). Гамлет – жертва общества, где отцы не воспитывают достойных сыновей, а матери лишают детей любви. Это ли не актуальная для нашего времени проблема? Линия отцов и детей Датского королевства, может, и не была сверхзадачей режиссера Петрова, но прочитывается четко. Здесь актерами руководит текст самого Шекспира, но Петров идет дальше шекспировского текста. Он пытается дать объяснение поведению и характеру Гамлета с позиции дня сегодняшнего, в котором, собственно, мы с вами и живем.
Вот только что датский принц оплакивал смерть Офелии, а через секунду он уже увлеченно дерется на шпагах. Этому Гамлету некогда рефлексировать – расхаживать по сцене, закатив горе-очи. Жизнь слишком быстротечна. Даже классические монологи про «бедного, бедного Йорика», «прогнило что-то в Датском королевстве» напоминают короткие «месседжи», адресованные в зал. И совершенно не обязательно их произносить Гамлету. К примеру, именно Горацио (Егор Козаченко) режиссер доверяет известный монолог «Быть или не быть». И здесь опять сюрприз. Это не классическая шекспировская версия, а текст одного из основоположников русского верлибра Геннадия Алексеева.
тысячу раз я спрашивал себя:
быть или не быть?
и тысячу раз в ответ
пожимал плечами —
потом я стал спрашивать
всех подряд:
быть или не быть?
быть или не быть?
быть или не быть?
Слова, слова, слова – это на самом деле удел отцов. Им привычнее болтать и устраивать заговоры, декларировать, давать пустые обещания. Самый страшный их грех – несостоятельность в воспитании детей. Они предали детей во имя собственных страстей: Гертруда (Светлана Поваляева) – любовных, Клавдий (Юрий Смышников) – властных, Полоний (Александр Смольянинов) – раболепных и деспотичных. Мы с удовольствием наблюдаем за прекрасными актерскими работами. Особенно отмечу Валерия Потанина в роли одного из Актёров.
Вообще, ансамбль чувствуется не только у артистов, но и в постановочной части. Художник по костюмам (Полина Рак) постаралась тонко, без швов соединить элементы одежды шекспировского времени и наших дней. Изобретательно выглядит оформление «спектакля в спектакле» – выступление актёров перед королевским двором. Клоунские наряды, украшенные банками от пива, пластиковыми стаканчиками и пакетами – веселая шутка и манифест современной экотенденции. Вариант «Классика light», как своеобразный заманок для молодежи, больше напоминает совместную попытку разобраться в ее характере, целях и устремлениях.
Через пару часов после премьеры постановку «Гамлета» начали обсуждать в социальных сетях – кто-то «залил» фото и фрагменты видео, кто-то запостил селфи на фоне зрительного зала или у входа в театр. Комменты вместо рецензий, лайки и сердечки – виртуальные овации или свист. Это знак времени. Времени, в котором театр по-прежнему привлекает, будоражит и вселяет надежду на долгую и прекрасную дружбу. #Гамлет2.0
Текст: Наталья Гааг
Фото предоставлены Воронежским академическим театром драмы имени А. Кольцова
Фотограф Валерий Драбов